Анастасия Баталова - Исполнитель желаний [СИ]

— Охрана! — тут же завопила она и зачем-то попыталась схватить Эрна. К счастью, ему удалось увернуться. А Томми уже топотал мимо стеллажей с макаронами к выходу, громко сопя и потрясая мягкими боками. Они перепрыгнули через заграждение неработающей кассы и бежали не оглядываясь по улице до тех пор, пока гипермаркет не остался далеко позади. Тогда только Томми, тяжко мучаясь одышкой, упал на четвереньки прямо на асфальт, и долго приходил в себя, вытирая пот со лба, фыркая, хватая воздух и носом и ртом одновременно.

Магистр Белой Луны с каждым днем всё сильнее увлекался своей идеей переустройства мира. Теперь это уже начало беспокоить Ниоба, который каждое утро, принося Магистру кофе, обнаруживал его уже на ногах, беспокойно расхаживающим туда-сюда по комнате и бормочущим что-то себе под нос, хотя прежде Магистр был знатным любителем поваляться в постели, и поднимался почти всегда не раньше полудня.

— А, это ты, Ниоб… — рассеянно произносил Друбенс; он замечал Ученика не сразу, а, заметив, присматривался к нему необыкновенно долго, словно его сознание подобно старому компьютеру не в силах было мгновенно загрузить привычную реальность, — Поставь кофе на стол и иди…

— Слушаюсь… — Едва заметная озабоченная морщинка собиралась у Ниоба между бровями, и он уходил, мягко притворяя дверь.

Магистр Белой Луны почти не спал. Старческая бессонница терзала его теперь постоянно. А в те короткие промежутки, когда он всё таки задремывал, некстати, как правило, за столом, в кресле или в машине, ему снился один и тот же странный бессодержательный сон: мелкий белый песок, теплый, сухой; белое небо, нескончаемая вереница ажурных вышек, провода; и он, Магистр Друбенс, идет куда-то под этими проводами, толи в Город, который должен быть там, впереди, но Магистр в этом почему-то не уверен; толи к морю, которое тоже, как кажется Магистру, вот-вот заблестит тонким стальным лезвием у линии горизонта, но его все нет; толи ещё куда-то… И всегда цель такая зыбкая, невнятная, постоянно меняющаяся…

Странности старика становились заметнее с каждым днём; теперь даже старые друзья Магистра: толстяк Курб, Теодор, Эрин, Магистр Голубой Грозы — напрягались и обеспокоенно переглядывались, когда он заводил разговор о Пришествии и грядущем Информационном перерождении цивилизации; верный Ниоб, разумеется, никому не давал никаких комментариев, он вообще говорить не любил, и каждое выжатое из него слово было дорого точно капля эфирного масла; но Ехира! — она попросту не умела держать язык за зубами и, несмотря на данное Магистру слово и даже на особое закрепляющее тайну заклинание, умудрилась однажды проболтаться Эрин о том, что уже около десяти лет Роберто Друбенс ищет Исполнителя Желаний среди городских подростков…

— Не сошел ли он с ума? Иногда мне так кажется… — говорила Ехира, изящно прихлебывая из воронковидного бокала на высокой ножке вермут с содовой и долькой лайма, — …я, наверное, уже успела показать ему всех школьников Города, которым в этом году от четырнадцати до шестнадцати, я целыми днями выслеживаю их по дворам и на футбольном поле; на меня уже смотрят странно; директор одной школы даже уже запомнил, что совсем некстати; я стою после уроков чуть поодаль, чтобы не привлекать внимание, ребята бегут мимо, а он вдруг подходит ко мне и говорит этак вкрадчиво, мол, вам тут, дамочка, делать нечего, вы не родитель ничей, не сотрудник коллектива, будьте добры, покиньте территорию…

Эрин слушала очень внимательно, не перебивала и почти не шевелилась, сидя рядом с Ехирой на высоком барном стуле с тлеющей тонкой папиросой между пальцами, потом решилась всё-таки спросить:

— Что, собственно, нужно Друбенсу от этого мальчика? Что он собирается делать, если найдёт его?

Услышав всю эту историю, Магистр Голубой Грозы сразу подумала о своем сыне, которого ей пришлось оставить — ему как раз в этом году в пору весенних дождей стукнуло четырнадцать — и захотела во что бы то ни стало выяснить, не грозит ли ему опасность.

— Понятия не имею! — Ехира, оправляя ультра-короткую чёрную юбку, поёрзала на барном стуле, потом, слегка приглушив голос, чтобы не слышали официанты, добавила, — он как-то планирует то ли обучать его, то ли управлять им; великое благо всему человечеству благодаря ему устроить.

— А если Исполнитель Желаний сам захочет делать своё благо для человечества? — поинтересовалась Эрин, сминая окурок в пепельнице.

Ехира, сидящая нога на ногу, поменяла «верхнюю» и «нижнюю» ногу местами.

— На мой взгляд, все последние идеи старика — сумасбродство какое-то… У него ещё статуэтка имеется чёрная — Друбенс даже прикасаться к ней не дает, так дорожит, из своих рук показывает — мальчик с флейтой… — Ехира изящно махнула рукой. Невесомый газовый рукав качнул воздух, и до Эрин донесся аромат духов. — Всему приходит конец. В прошлом Друбенс был великим Магистром, никто не будет это отрицать. Но время его, я боюсь, уже прошло…

— Это что ещё? Неужели неисправность?

Кирочка удивленно смотрела на экран, расположенный на передней панели служебного автомобиля. На нём отображались данные с прибора-регистратора аномальной активности. Она уже успела привыкнут к каждодневной ровной, как пульс мертвеца, с незначительными фоновыми подёргиваниями линии. А что теперь? Узкий, как игла, пик. И такой высокий, что на его амплитуду не хватало высоты экрана.

Взяв с переднего сидения автомобиля свой карманный компьютер, который гордо ездил на нём, точно пассажир, Кирочка набрала сообщение Биллу.

л. Лунь: Напомни, Крайст, сколько мэг цена деления прибора в машине?

л. Крайст: В режиме ожидания — десять, в режиме наблюдения — сто, в критическом режиме — тысяча.

л. Лунь: У меня пик такой, что не хватает экрана…

л. Крайст: Так ты переключись на другой режим, он ведь наверняка на десятке сейчас стоит…

Кирочка нажала кнопку переключателя. Экран мигнул, но вершина пика по-прежнему не появилась.

л. Лунь: Ничего не выходит.

л. Крайст: Что за чёрт… Ну, попробуй тогда переключиться в критический режим.

Кирочка снова нажала кнопку. На панели управления прибора вверху загорелась маленькая красная лампочка — предупредительный сигнал. Но пик по-прежнему необозримо уходил вверх, за границу экрана.

л. Лунь: Не вижу вершины.

л. Крайст: Да быть этого не может! За всё время службы я больше трех — четырех тысяч не видел ни разу. А у тебя там, судя по всему, больше двадцати… Либо прибор не исправен, либо…

л. Лунь: Либо — что?

л. Крайст: Не знаю. Съезди — посмотри.

Кирочка нажала на кнопку спутникового локатора. Красная стрелка моментально вычертила на экране маршрут, и через несколько минут служебный автомобиль находился уже неподалеку от супермаркета «ЕстьВсё».

Выйдя из машины, Кирочка внимательно огляделась и, не обнаружив ничего особенного, зашла внутрь. Стеклянные двери сомкнулись за ней. В проходе с фруктовыми соками уборщицы торопливо вытирали пол. Швабры их оставляли широкие яркие разводы.

— Что здесь произошло? — спросила Кирочка у одной из уборщиц; её ручной регистратор, замаскированный под большую брошь, показывал незначительную остаточную активность.

— Хулиганы какие-то сок разлили, — нехотя ответила уборщица.

Кирочку это простенькое объяснение не удовлетворило; она обратила внимание на странным образом изуродованные упаковки, валявшиеся на полу. Они были разлохмачены так, словно их взрывали, опуская внутрь мощные петарды.

— Ничего себе… — пробормотала она. — Разлили…

Вернувшись к машине, она снова включила регистратор. Пик пропал. Даже в режиме ожидания прибор показывал, как обычно, только незначительные всплески фоновой активности; зеленая ниточка дергалась вблизи нуля, иногда слегка выгибаясь вверх.

— Будем пока считать, что тебя взглючило… — дружелюбно обратилась Кирочка к регистратору, это от Аль-Мары она переняла дурацкую привычку разговаривать с техникой, — … едем дальше. И она отправилась патрулировать улицы.

Мальчишки быстро пересекали парк.

— Давай присядем, у меня голова что-то кружится, — сказал Эрн.

Он был очень бледен и чувствовал постепенно нарастающую слабость во всем теле, почти такую же, как и несколько дней назад, после взрыва на ТЭЦ. Томми тоже не прочь был отдохнуть; он до сих пор не до конца оправился после побега из гипермаркета. Они сели на парковую скамейку. Эрн в изнеможении откинулся на спинку и запрокинул голову. Тоненькая жилка быстро-быстро дергалась на сливочно-нежной шее.

— Томми… — тихо произнес он, — …а Томми? Скажи, ты тоже ЭТО видел? Эти потоки фруктов, которые валились невесть откуда?

Томми кивнул.

— Значит, что я всё-таки не сумасшедший… Но тогда что это всё означает? Кто я, Томми? Боже мой… Кто я?..